Рецензия: Прививка от бешенства на сборник М.Шестаковой.

Кавалеристу, Петька, главное на лошадь залезть.
А дальше — только держись — кобыла сама понесёт…
(В.И.Чапаев).

Сильное чувство злости явилось поводом к написанию сей статьи. Объясняю почему: «всплески творческой активности прогрессивной молодёжи» (каждое слово можно взять в кавычки). Звучит, как диагноз. А главное, перерастает в манию величия.

Немного истории. Однажды познакомился я с редактором самиздатовского журнала. Как всякий редактор, он получал массу корреспонденции с поэзией и прозой молодых авторов. Не передать словами, сколько удовольствия доставляло мне прочтение оной! Злость чередовалась с приступами смеха. Как только не называли обычный словесный мусор: и «криком израненной души», и «чувственным порывом». Молодые поэтически навзрыд кричали и про то, что «Мамка джинсы не купила», и про то, что вокруг только «волки да вороны», которые так и норовят схавать их, лапушек, существ с тонкой внутренней организацией и обстрадавшейся душой. Короче: «Ушли, электрички, закончились спички / Как всех за..бали вороны-москвички!»
Это было раньше. Что же сейчас? Подмывает сказать: «Прошли годы, и ничего не изменилось!» Только теперь, молоденькие поэты(-ски) не шлют куда попало свои шедевры. Они выпускают сборники. А ещё (сядьте поближе к валерьянке) УСТРАИВАЮТ ПРЕЗЕНТАЦИИ!!!

Итак, встречайте! Новое имя в поэзии: Марина Шестакова. Сборник стихов «Под небом».
Открываем книжечку. Что видим? Знакомый со школы «портрет героя» с полным набором избитых клише: нежная, таинственная, очаровательная, одухотворённая и т.д. У кого напряги с сахаром, смело можно слизывать прямо с фотки.

Далее идёт бодрое предисловие, в котором говорится о том, какое это счастье родится Мариной Шестаковой, а не каким-нибудь там Блоком или Пастернаком… Почему так злюсь? Да потому, что чувствую себя героем забавного стишка, который стоит на асфальте в лыжи обутый и с горечью констатирует: «Или лыжи не едут, или я еб..нутый?!»

Но, ближе к делу. Вернее — к строчкам. Ритмику и рифму Марина частично усвоила, поэтому, стихи гладенькие, кругленькие, шероховатостей меньше, чем могло бы быть. Донимает зримая бедность сюжетов, отсутствие глубинных переживаний и мыслей. То-есть, романтика слов «поэзия» и «писать» автором была благополучно привита, а вот «о чём писать» — в общих фразах. Да и те, как мне показалось, — чужие, книжные. «Свои» видны сразу:
— Стр.5. «Роздал свои спасенья / Тем, кто на чувствах жил». Комментарии нужны? Кому нужны, советую обратится к учебникам русского языка за класс эдак 3-4.
— Стр.11 «Вера — церковный псолм». Во 1-х, не «псолм», а «псалом», во 2-х, как говаривал старик Паниковский «А какие же они ещё по-вашему? Пилите, Шурочка, пилите!» (пишите, милочка, пишите, бумага всё стерпит).

Кстати, каждое стихотворение скурпулёзно датировано. Наверное для того, чтобы потомки смогли проследить творческий путь. И на фоне этого -
— Стр.23 «В стране, где каждый гений — я никто». Ой-ли?
— Стр.44. «Ты — мой паллиатив. Ты — палитра моей жизни, пандемия». Труженикам села посвящается.
Давай, Лама, давай. А ещё можно так: «Ноументально ты не постигаем / Дотерменизм не служит коррелятом / Ты говоришь, что ты — пучок перцепций…» и т.д.

Всё, больше нет моих сил. Хочется верить, что Марина, взрослея, вырастет и в творческом плане. А пока всё это грустно, очень грустно…

В «педухе» есть «литературный салон». Там собираются рафинированные девочки, кушают печенье, попивают чай, иногда почитывают друг другу рифмованные глупости. И мне вновь кажется, что лыжи не едут, что я чего-то не понимаю… Ну не так, не так я себе представлял поэтов! Вот Маяковский, который всё боялся опоздать и таки поспел, ворвался в гости к Богу, выстрелив себе в висок. Или Высоцкий с его «Охотой на волков». Трудно как-то представить его с печеньицем в руке. Или Есенин: «Я читаю стихи проституткам и с бандюгами жарю спирт». А ещё Рэмбо, шагающий по трактирным столам и швыряющий в лицо обывателей свои хлёсткие эпатирующие стихи. Они все были разными, но все были НАСТОЯЩИМИ!!!

Хороши все жанры кроме скучного. Хороша всякая поэзия, если это действительно поэзия, а не примитивное стихосложение, пошло названное высоким словом. Быть может, конечно, я не прав, и не лев, допустим, тоже — не важно. Время рассудит.