30.05.2008 АНТОН БОРОДА-2: "Общество деградирует"

С Владимиром Красновским, более известным как «Антон Борода Второй», могилевским музыкальным продюсером, организатором концертов и многолетним функционером НАШЕ РАДИО (Могилев) мы случайно встретились в приемной мэра. Я туда зашел, в общем-то, от нефиг делать — поручкаться, о здоровье расспросить, и увидел Владимира, скромно сидевшего на кожаном диванчике с папочкой каких-то документов на утверждение.
— Виктор Иваныч занят, подождите пожалуйста, — кивнула полногрудая секретарша на кожаный диванчик и я с удовольствием присел рядом с Вовой.
— Здарова! Сколько лет, сколько зим, из Москвы что-ле вернулся? Как ты? Чем занимаешься? Где сейчас?
— Да все там же, — Вова пожал мне руку и скромно опустил глаза, — на НАШЕ РАДИО вернулся в должности генерального продюсера. Хотя, в масштабах нашего города это, наверное, смешно звучит, — «генеральный продюсер». Что здесь продюсировать?..

— Ну и как тебе свежим взглядом? В Беларуси что-нибудь изменилось?
— Трудно судить. Из Москвы, когда следишь за жизнью Беларуси по форумам, сайтам, вся эта возня кажется какой-то мелкой и непонятной. Появляется какое-то разочарование. А когда в этом во всем варишься изнутри, кажется, что все кипит, куда-то движется…

— Слушай, тут белорусские националисты волнуются, спрашивали меня, правда ли, что Москва спонсирует могилевское НАШЕ РАДИО, чтобы вы тут насаждали и пропагандировали русскую рок-культуру и разлагали белорусскую?
— Начнем с того, что у нас практически нет московского эфира — всего несколько часов в день. За это, а также за использование бренда НАШЕГО РАДИО мы ежемесячно платим Москве полтысячи долларов. А владелец московского НАШЕГО РАДИО — австралиец, ему вообще глубоко фиолетовы все эти великорусские идеи. Если станция перестанет приносить деньги, он попросту продаст ее или сменит формат.

— Слушай, а почему вот уже пять лет НАШЕ РАДИО работает в Могилеве, а в других белорусских городах, и даже в Минске, ничего подобного нет?
— С введением 75% мы вынуждены были практически полностью прекратить ретрансляцию московского эфира. Это вызвало определенные сложности… Потом мы все же пытались расширяться, и не только мы, но и многие другие частные станции. Однако практически ни у кого этого не получилось. Получить свободную частоту тяжело. В тендере как бы участвуют все желающие, но, как правило, частота достается государственным станциям, БРСМ-овскому радио «Пилот», например, и т. д. Вот для них всегда горит зеленый свет.

— Один из моих друзей, нахваливая «NETRADIO», сказал примерно следующее: это лучшее белорусское радио, потому что у них эфире нет белорусской музыки. Можно ли сказать, что с введением 75% белорусской музыки, белорусские радиостанции потеряли изрядную часть слушателя и несут убытки?
— Трудно сказать, потеряли ли белорусские ФМ-станции слушателя. У нас в стране серьезных исследований на эту тему не проводится. Что касается убытков, то тут точно нет. Радио нормально существуют, на зарплаты работникам хватает. А количество прибыли напрямую зависит не от внимания слушателя, а от эффективности работы рекламных служб. Есть рекламодатели, которые ориентируются на популярность радиостанции, звонят и приходят, чтобы разместить рекламу. Но таких мало — 20% от общего числа. Остальные — работа рекламного отдела. Рекламодатель сам не приходит, за ним надо ходить и чуть ли не силой заставлять давать рекламу.

— Могут ли Интернет-радиостанции составить конкуренцию традиционному FM?
— Со временем — конечно. Мы сами уже потихоньку начинаем в Интернете вещать. Сейчас вообще ситуация меняется в сторону того, что практически все дороги ведут в Интернет. ТВ-каналы, радиостанции, печатные издания — все дублируется на сайтах. В Интернете происходит слияние медиа-пространств в единое глобальное информационное поле.

— На твой взгляд, на какую музыку сейчас есть спрос? Чего народу надо?
— В кругах, где я вращаюсь еще недавно r-n-b в моде было, сейчас — отживает. Сейчас есть такой исполнитель Morandi, который звучит из каждого утюга. Это явление из рода западных однодневок — они появляются, их все знают, потом они незаметно исчезают. Bob Sinclar постоянным спросом пользуется. Ну Билан еще… Что касается пристрастий «масс», то тут судить можно по тому, что звучит в маршрутных такси. Я довольно часто езжу — раза четыре на день. Звучит либо «Радио Рокс», либо какой-то шансон.

— Странная ситуация с шансоном. Как бы времена диссидентов прошли, ГУЛАГ-ов нет. Почему эта тюремная романтика до сих пор в топе?
— Деградация общества… Других объяснений у меня нет. Вот мы с Соколиком на днях ходил в клуб «Лига», отдохнуть. Сначала он получил в нос. Просто так, ни за что. Я полез разнимать, вроде все успокоилось, повел Соколика к выходу. Пока вел, откуда-то и мне в ухо прилетело. И вот это все — нормальное явление. Народ тупо спивается и агрессия прет изо всех щелей. Вот тебе и блатная романтика. Тот же самый «Владимирский централ» — там же гармония у песни такая, что душу рвет! Люди очень сильно переживают, когда эту песню слушают. А когда они переживают, возникает необходимость кому-нибудь за это врезать… Так всегда было и в ближайшее время ничего не изменится.

— Простите, пожалуйста, — прервала наш разговор полногрудая секретарша. — Может, выпить что-нибудь желаете? Чай? Кофе?..
— Пиво, пожалуйста! — бескомпромиссно отрезал я, — Вова, а ты что будешь?..
Вова покосился на глубокое декольте секретарши, в глубине которого белели кружева дорого лифчика.
— Спасибо, не стоит беспокоиться, — сказал он и скромно опустил глаза.
Секретарша секунду помялась и побежала в магазин за пивом, а мы продолжили наш увлекательный разговор.

— Слушай, за 10-ть последних лет, не считая КРАМБАМБУЛИ да J: МОРС, не появилось ни одной новой звезды в белорусской рок-музыке. Все те же НЕЙРО-ДЮБЕЛЬ, НРМ…
— (перебивает) Ты знаешь, я понимаю, почему людям нравится шансон, почему им нравится Morandi — понимаю. Но, честное слово, я не понимаю, почему людям нравится НРМ…

— …так вот, ничего нового интересного на белорусской сцене не появилось. Но возникло такое явление, как «могилевский рок», «могилевская волна». Если разобраться, последние фестивали БАСОВИШЧЕ, НАШЕСТВИЕ, ЭММАУС, КРЫЛЬЯ не обходятся без могилевских групп. Скоро в Литве пройдет крупный международный фестиваль BE2GETHER. И от Беларуси снова две группы, обе могилевские — OCIMIRA и MAUZER. Как ты считаешь, действительно ли эта «могилевская волна» — нечто особенное на республиканском поле? Или это раздутый миф?
— Я думаю это нормально, что нам кажется, будто могилевская волна — особенная. Но я стараюсь слушать много иногородней белоруской музыки, мне постоянно нужны претенденты в «Чартовщину» (передача на НАШЕМ РАДИО). Проблема найти что-то новое, стоящее, интересное за пределами нашего города — большущая! В других городах ничего интересного найти не получается. Обходимся могилевскими группами и минскими, уже состоявшимися, как BEZ BILETA, АТМОРАВИ и т. д. Зато в Могилеве регулярно появляются группы, которые выстреливают, пусть даже одной-двумя песнями. Из последнего — NIZKIZ, например. Написала группа реальный попсовый хит, который нравится абсолютно всем. Даже нашим девочкам-бухгалтерам, которые ничего кроме РУКИ ВВЕРХ не слушают, — и тем зашло! Вот эта группа для меня открытие. В других городах такого мало… Я не знаю, может это я такой гад, что своих хвалю, но иногородние группы реально проигрывают могилевским по крайней мере в качестве.

— Какая из могилевских групп в ближайшее время может вырасти до республиканских масштабов?
— Да уже есть такие, разве мало? MAUZER, OSIMIRA — вполне себе республиканский масштаб. Может быть еще ГЛЮКИ — не знаю, я за ними не слежу.

— Чего не хватает могилевским командам? Ведь резервация такая: Могилев и Могилев… Мы сами в себе варимся, но как из этого вырваться?
— А зачем из нее вырываться? Для чего?.. Нет, ну если очень хочется, то тут деньги нужны, продюсеры. И пожалуйста… А если без продюсера, то это дело времени, упорной работы… С такой музыкой вообще вырваться сложно. Слишком мало людей ее слушают.

— Допустим, у тебя есть миллион долларов. Во что бы ты вложил деньги, чтобы помочь могилевской сцене?
— Ну банально — студия, клуб… А на сдачу фест бы сделал большой, с крупными хэдлайнерами, регулярный. Постарался бы вывести его на окупаемость. Нашли же в Карелии денюжку на такое дело — появились у них спонсоры. А в Беларуси, к сожалению, никто не хочет работать. Мы «Балтику» ломали-ломали, вроде бы они и согласились, но все равно ничего не получилось в конечном итоге.

— Фестиваль отНАШЕния. Вот уже второй раз пройдет. Какие цели у фестиваля? Какие идеи?
— Это итоговый фестиваль НАШЕГО РАДИО, с участием групп, которые находятся у нас в ротации. Это подведение итогов для нас и для нашего слушателя. Важно увидеть, сверится: сколько нас людей слушает, какие группы публике интересны… Любая радиостанция не может жить без подобных акций. У российского НАШЕГО РАДИО — это НАШЕСТВИЕ; у радио МАКСИМУМ — МАКСИДРОМ, ну и так далее. Вот и мы проводим свои ОТНАШЕНИЯ. Но это не дань моде, это жизненная необходимость.

— А на НАШЕСТВИЕ в этом году от Могилева кто-нибудь поедет?
— Трудно сказать. В прошлом на НАШЕСТВИИ и ЭММАУСЕ уже отметились Ф-5, МЕТАКСА, АФАЗИЯ, 3t. ON. В этом году я подал заявку на участие группы Ф-5. Они сейчас находятся в расширенном списке. Когда этот список сократится, они могут вылететь. Тут уж ничего не поделаешь. Из молодых групп на НАШЕСТВИИ приоритет отдается группам из Екатеринбурга. Миша Козырев был из Екатеринбурга, сейчас Вадим Самойлов — оттуда же, он и занимается отбором групп на НАШЕСТВИЕ. Та же ситуация, что и у нас: мы тащим за уши свой Могилев, а они — Екатеринбург…

Беседу нашу прервала распахнувшаяся дверь кабинета мэра. На пороге застыл Виктор Иванович с насаженной на вилку котлетой. Секунду он с недоумением смотрел на нас, потом узнал и бросился ко мне, на ходу вытирая правую руку о пиджак:
— Шум!!! То-то я слышу — голос знакомый! Что же ты сидишь, не заходишь?.. А Светка куда делась?
— За пивом побежала.
— Какое пиво в обеденное время! Пиво обождет, давай-ка мы с тобой по водочке пропустим… Заходи, не стесняйся! — он пропустил меня к себе в кабинет, дружески похлопав котлетой по спине, и прикрыл дверь. Вова остался сидеть в приемной, все так же скромно потупив глаза…

Беседовал Виталий Шум