27.09.2007 Могилев-Луцк или Минск-Дзержинск

Былое тесное сотрудничество между рок-н-ролльными братствами Беларуси и Украины кануло в тихий омут вместе с почившим ТО «В Тихом Омуте». Так что, когда мне было предложено быть аккредитованным на фестиваль в городе Луцке, я согласился почти не раздумывая. Настолько не раздумывая, что не уточнил ни сути мероприятия, ни кто его организует. В голове рефреном громыхало: «Ней-ро-Дю-бель!», «Зни-чь-чь-чь!», «Бэ-Эн!» — на эти команды можно было поехать и за довольно большие деньги. А по аккредитации… вы меня поймете. Тем более, что в числе участников были и наши земляки из «Товарища Маузера».

Итак, наскоро собравшись и взяв с собой в качестве фотографа девочку, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, я отправился в Минск, откуда должны были стартовать автобусы с восторженными поклонниками нашага року.

Первое сознание, куда и зачем мы явились, пришло за несколько часов до отправления, когда столичный знакомец пояснил, что фест организуется под эгидой бело-красно-белого цвета и носит до ужаса заезженное название «Права быць свабодным».

На площади у Академии наук — месте сбора и отправной точке — к моменту нашего с девочкой, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, прибытия, еще никого не было. Однако вскоре появился первый сьвядомы чэл. Рослый хлопчик, глядя куда-то в сторону, на чистом москальском осторожно поинтересовался, не в Луцк ли мы. Пришлось признаться, что да, а также кто мы и что такое ЦЖР. Вскоре подтянулась и прочая братия. Узнав, что мы — представители не вельми сьвядомого сообщества, паренек приуныл и ушел общаться с другими, попутно сменив раскладку на родную мову.

Вскоре площадь порядком заполнилась представителями разных социальных слоев оппозиционной молодежи. Как выяснилось, проникнуться духом свободы в самостийной хотят очень даже многие. Начав потихоньку знакомиться, выясняем, что бело-красно-белые, хоть и ласково зовут могилевчан и ЦЖР «маскаликами», все же врагами народа нас не считают. Приятно, что люди еще способны поставить чисто культурные интересы и взгляды отдельно от политических. А то я совсем уж почувствовал себя и девочку, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, засланными казачками. А впрочем, кто ж мы еще?

Поговорив с организаторами концерта и вымолив себе и девочке, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, место в автобусе, узнаю, что власти не дремлют и уже послали на хлопцау пятую колонну. И в самом деле, вокруг начинают мелькать тени в штатском и не в штатском. Даже видеокамеры появились. Не желая попасть в очередной блокбастер корпункта МВД, прячем лица за крахмальными воротничками. Из уст в уста начала передаваться рабочая легенда специально для опричников: мы — группа столичных студентов (практикантов?), неорганизованно собрались и едем в Луцк или во Львов дружной компанией попить пыва. Осталось придумать, что среди минских студентов делают могилевчане.

Разместившись наконец в автобусе и стартовав в направлении Бреста, народ расслабился. Мы с девочкой, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, порадовались за всех и начали налаживать контакты с электоратом. Как выяснилось, слово о могилевской музыке шагнуло далеко за пределами Могилева, имя Шума заставляет брезгливо-уважительно скривиться не только гопничков с Подгорной, а статьи про ЦЖР-овские концерты в «МГ» изучаются крайне внимательно. Даже мою фамилию запомнили… Да и вообще, не такая оппозиция иная, как многие привыкли думать. Все как везде: на два бойца — сто тусовщиков. А тусовщики, они во всем мире одинаковы.

Блокбастер продолжился в районе Дзержинска, когда неизвестный гаишник остановил наш автобус и начал у водителя что-то выспрашивать. Все бы ничего, но к полуночному соловью-разбойнику мигом пришел на помощь десяток собратьев на трех машинах. Все, приехали — подумалось. И действительно приехали. Несмотря на то, что инцидент довольно быстро был исчерпан и бус тронулся дальше, нехорошее предчувствие уже не покидало нас. Особенно это чувство обострилось, когда транспорт съехал с главной трассы и влетел в Дзержинск, где не останавливался вплоть до местного РОВД.
Дальше… а дальше началась комедия. Зашедшие в автобус менты в офицерских чинах начали вежливо интересоваться кто мы такие и куда направляемся. Комедия же заключалась в том, что:
1) можно не сомневаться, что опричники и без нас все знали;
2) можно не сомневаться, что мы и без них знали, что они и без нас все знают;
3) похоже, данная ситуация устраивала всех.

Заняшись привычным делом и переписав личные данные, добрые представители власти увели водителя и проявили заботу о населении, разрешив по одному-двое проходить в клозет. В самом же автобусе на основе телефонных звонков начали витать самые разные слухи: от того, что нам из Дзержинска прямая дорога в турму до того, что скоро всех отпустят. Из тех же источников мы узнали, что у музыкантов, добравшихся до границы, тоже не все сложилось гладко, но к хохлам их все-таки пропустили.

Прошло несколько часов, было скучно, хотелось взять интервью у Куллинковича, а приходилось снова и снова брать согревшуюся бутылку «Черниговского». Опомнившиеся опричники провели еще один соцопрос на тему: «Ваша профессия и где вы работаете», получив в ответ жалобы на трудности трудоустройства в Могилеве. Как и ожидалось, людей в погонах слегка заинтересовало, что тут делают провинциалы, но после пятиминутной «игры в дурачка» все обошлось.

Около трех часов ночи казавшееся вымершим здание РОВД ожило, шофера отпустили, на площадь подогнали еще один автобус (не наш — второй из отправившихся в Луцк перехватили и развернули на Минск прямо на трассе). Под нестройный крич «Милицыя з народам!» представительный усатый полковник просвещал молодежь, что у зафрахтованного организаторами транспорта увы и ах, не горят сзади габариты, и во избежание мучительной смерти пассажиров — всех под жопу и обратно в Минск, на вокзал. После долгих препирательств дядька даже поклялся честью офицера, что «на вокзал, только на вокзал, и никакого Окрестина сегодня». Мы с девочкой, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, еле сдерживали слезы умиления. Еще бы зуб полковничий посулил — ей-Богу, пешком бы в столицу пошли. Кстати, тут же выяснилось, что никаких «пешком», «автостопом», или «на поезде» быть не может, так как за наши молодые жизни милиция очень беспокоится. При этом стоявший на охране заботливый омоновец грозился разбить фотоаппарат и ебло мальчику, осмелившемуся его запечатлеть После вялых протестов все сели в предложенный автобус. Транспорт был обычным, городским, было довольно холодно. Сзади кто-то орал, что везут нас куда угодно, только на Окрестина, пели «Одзирыдзидзину», пили бальзам… девочка, фамилию которой я не буду разглашать по вполне объективным причинам, давно спала на моем плече… было скучно. К некоторому разочарованию отдельных лиц, автобус не только не сбросили с моста, но и привезли всех как обещали, на вокзал, минуя Окрестина. «Права быць свабодным» было реализовано. Все были свободными как ветер, и могли идти куда захотят. Только куда нам было идти в полчетвертого утра в чужом городе? Как ни крути — на вписку…

Ю. Темных