12.03.2009 АВАНГАРДШКОЛА: могилевский десант на Рок-коронации

Группа «Авангардшкола» из Могилёва участвует в Рок-коронации впервые. Как известно посвящённым и некоторой части непосвящённых, Могилёв — город, славный давними рок-н-ролльными и андеграундными традициями, а АШ (так для краткости мы будем называть команду) — плоть от плоти его. О роке, кризисе, коронациях и прочем мы пообщались с основателем, вокалистом и лидером группы Кириллом Смышляевым.

— Ты ощущаешь себя сегодня частью могилёвского рок-движения, или АВАНГАРДШКОЛА существует сама по себе?
— Скорее второе. АВАНГАРДШКОЛА — явление отдельное, ни с кем не связанная и ни в какие объединения, фронты и прочее не входит. Конечно, с кем-то мы кантачим, с кем-то дружим, но это уже другое.

— Важно ли для тебя, как для профессионального музыканта заниматься исключительно любимым делом, не отвлекаясь ни на какие посторонние материи вроде зарабатывания денег другими способами?
— Я сторонник этого, но от необходимости делать выбор между музыкой и немузыкой в принципе избавлен, потому что если не играю сам, то учу играть других {Кирилл работает преподавателем музыки в кадетской школе}, зарабатываю этим и всю жизнь только музыкой и занимаюсь. Этим и кормлюсь.

— Из всех могилёвских групп, да и из белорусских, АШ относится к очень небольшому количеству команд, которые в творчестве не отдают предпочтения ни русскому, ни белорусскому языкам, равно свободно используя и тот и другой. Ты разделяешь себя на Кирилла русского и Кiрыла беларускага?
— А песня не спрашивает у тебя, на каком языке ты хочешь её писать. Творчество идёт, как у нас говорится, от натхнення {вдохновения — прим. для не владеющих белорусским}. Если оно в голове дубасит по-белорусски — пишу на белорусском, если по-русски — на русском. Я вообще не провожу различия в приоритетах между двумя языками: и тот и другой красивые, и тот и другой родные.

— Твой хит «Вишня» по мотивам стихотворения Михаила Исаковского стал для многих в Беларуси народной песней, которую и в граммофонах крутят, и в подворотнях орут, и на концертах просят по три раза исполнить. Не сожалеешь, что народную любовь снискала именно эта композиция, а не какая-нибудь«всецело твоя» песня?
— Нет. Точно нет. Всё в жизни происходит закономерно, и если популярной стала именно эта песня, значит так Богу нужно было. Если бы вместо «Вишни» какую-нибудь умную песню в подъездах кричали, не понимая в ней ни слова, это было бы на-а-а-много обиднее. А «Вишня» — песня простая, с очень доступным смыслом, с неожиданным финалом, так что это закономерно и нормально. И я смотрю на это положительно.

— Что-то не то — Как будто — Кое-что — Между прочим — Вовсе. Почему в названиях альбомов у тебя фигурируют местоимения, наречия — всё кроме привычных широкой публике осмысленных фраз?
— Каждое название полностью осмысленно на самом деле и подчёркивает определённое душевное состояние в момент написания определённой программы. Если альбом называется «Между прочим», значит он и записывался между прочим, если «Кое-что» — тоже понятно. Я не сторонник того, чтобы называть альбомы по заглавию какой-то одной песни или того лучше — придумывать какую-нибудь умную банальность. По-моему, если междометие лучшим образом отображает концепт пластинки, чем всё остальное, надо называть её именно так.

— А какой-то формулы выведения названия нет?
— Нет, конечно.

— То есть ты не знаешь, как будет называться следующий альбом АВАНГАРДШКОЛЫ?
— Почему же, намётки уже есть безусловно. Назвать будущий альбом я могу хоть сейчас, потому что программа уже практически готова, и своё впечатление о том, какая она должна быть, я уже сделал. Но пока не скажу — секрет.

— Насколько мне известно, все твои музыканты на сегодняшний день проживают в столице, двое играют в КРАМБАМБУЛЕ, в Могилёве только ты сам. Как умудряетесь существовать единым целым, находясь в разных городах?
— АВАНГАРДШКОЛА всегда так существовала, я не вижу в этом ничего нового или критичного в таком раскладе. Музыканты на протяжении всей истории группы находились далеко друг от друга, был только один недолгий период. когда все собрались и некоторое время играли и репетировали полным составом в Могилёве. Если взять, допустим, период до 2000 года, то разброс был ещё больше: один был в Минске, другой в Слуцке, третий в Орше, а я в Могилёве. Четыре человека — четыре города. Сейчас в этом плане ребятам даже проще, они втроём в Минске.

— И они между собой репетируют без тебя?
— А мы не репетируем практически никогда и практически никогда не репетировали раньше. Я не вижу в этом большого смысла.

— Странно...
— А дело простое. Если люди профессионалы. каждый отлично умеет играть на своём инструменте, то в этом нужды нет. Я написал, допустим, песню, набросал её на компьютере и всем отослал, все свои партии разобрали, отработали, потом один раз собрались перед концертом — и всё.

— Вы участвовали в отборочном туре на БАСОВИЩЕ, теперь приглашены на Рок-Коронацию. Ощущаешь, что произошёл какой-то качественный скачок группы на ступеньку вверх или нет?
— Нет. Всё произошло закономерно, вообще всё в нашей жизни происходит по ранее кем-то написанному сценарию, и не стоит всё списывать на прорывы, скачки и случайности...

— Ты веришь в судьбу?
— Я верю в Бога, а в Библии написано чёрным по-белому, что наша жизнь уже известна от начала и до конца.

— Приглашение на Рок-Коронацию стало для тебя неожиданностью?
— Иначе могло быть, только если бы я ничем не занимался, а только сидел и ждал приглашения. Кроме того, мы же там не номинанты, а специальные гости. Номинируются там те, кто за год попродавал большее количество альбомов, кто сколько продал, тому такая и корона будет.

— К слову о продажах. Как ты относишься к распространению музыки в Интернете?
— Я уже говорил, что сторонник того, чтобы музыкант занимался музыкой и получал за свои труды деньги. Если сам музыкант выложил свой альбом в Сеть, мол качайте и наслаждайтесь — это одно. А если я этого делать не хочу, а кто-то другой выкидывает мой продукт — это уже обычное воровство. Поэтому положительно относиться к этому я не могу и не буду.

— На минский фестиваль «Амбасовiшча», проводящийся в американском посольстве для узкого круга зрителей, считают за счастье попасть многие белорусские команды. Стал бы участвовать?
— Нет, ни в коем случае. Хватило отборочного тура «Басовiшча», я посмотрел на уровень команд, которые прошли в основную программу, ничего интересного. Организаторы тогда объяснили нам: «Ваша музыка неэстэтычная». То есть им требовалось более сладенькое, сглаженное. Не думаю, что на «Амбасовiшчы» эстетика другая.

— Следишь сейчас зап развитием белорусской рок-сцены? Есть ли какая-нибудь молодая шпана, которая действительно кажется способной смести кого-нибудь с лица Земли?
— В последнее время всё совсем глухо. Может быть, я чего-то интересного не слышал, может быть те, кто чего-то стоит и хочет себя показать. показывают творчество своё не в том месте... Но я в последнее время ничего интересного не заметил.

— Можно ли сказать, что Могилёв выделяется в белорусском музыкальном пространстве, Минск выделяется и так далее, или же всё это стоит рассматривать как единое целое — белорусскую музыку?
— Нет, о единстве говорить не приходится. В том же Минске есть своя струя, лично мне вообще неинтересная. Сегодня любую минскую команду можно узнать буквально по вступлению в песню, и Минск существует как отдельное государство в белорусском муз. пространстве. Могилёв тоже обособлен в этом плане, но так можно разобрать и Брест, и Гомель, и Гродно. Каждый город имеет свою более или менее сформированную музыкальную субкультуру, свои предпочтения, и большинство команд варятся в собственном соку. Отсюда и обособленность.

— На Рок-Коронации, где несколькуо лет подряд происходили всё больше рокировки одних и тех же имён, появляется в последнее время всё больше новой крови, а сейчас даже город проведения сменился. Как ты думаешь, что это за тенденция? Смена форматов?
— Во-первых, я в принципе сторонник того, что всё что ни делается к лучшему. То, что фестиваль убрали из столицы, скорее хорошо. Новая кровь, даже если на сегодняшний день большинство этих команд из себя ничего не представляют — не важно. Новое всегда должно появляться, иначе будет все та же варка в собственном соку, только немного другого уровня.

— Сейчас только ленивый не говорит о кризисе. А есть мнение, что именно во время кризисов рок-музыка расцветает пышным цветом, рождая действительно стоящие вещи, которые остаются надолго. Может ли подобное случиться сейчас?
— По-моему. кризис к музыке не имеет вообще никакого отношения. Написание музыки, песен, идёт от души человека, а не от падения курса рубля.

— А конец 80-х в СССР? Политический, экономический, финансовый кризис — и наивысший расцвет рока?
— Ты теперь подумай: в первую очередь такой кризис, от которого хочется писать, происходит в голове человека. Если у него в душе что-то мечется — напишет, а то, что на улице минус 20 — это на творчество мало повлияет. А с нынешним кризисом — я сторонник того, что правдива фраза «поэт должен быть голодным». Когда у поэта всё хорошо и шевелиться незачем, он и будет писать о птичках и цветочках. А когда у него начнутся стрёмы — жить негде, жрать нечего, тогда и пошла у него душа наружу.

— То есть кризис повлияет позитивно лишь постольку, поскольку некоторое количество талантливых музыкантов окажутся голодными и без жилья?
— (смеётся) Ага, именно так! Чем больше будет колбасить музыкантов и прессовать. тем больше будет талантливых вещей.

Беседовал Денис Бурковский, www.univer.by