GENERATION XYz- (воспоминания о будущем)

«Пленных не брать!»
(каламбур, приписывается Чингис-хану)

«А ты рогом попробуй!»
(контркультурный анекдот,
реплика любовника из запертого изнутри шкафа
безуспешно пытающемуся отпереть шкаф мужу)

«Контрреволюция — в опасности!»
(плакат в Вандейе во времена французской революции)

«Мало, мало, мало огня…» — глупо ухмыляясь, напевали редколлеги «подшУмка», прикидывая содержание №777. Огонь вместе с главвредом издания переехал на Край Земли. Остался дым, которым в разных долях заведовали Захар Дудинский (лидер одноименной группы) да Анджей Полянский и Юрий Романов, на чьи плечи рухнул «подшУмок» после отъезда Шума. И поскольку последние оказались хронически не способны зажечься и поджечь хоть что-нибудь, пришлось сделаться пироманом (пиРомановым? Хе-хе!) мне.

Хотел начать с того, что все, без преувеличения, хуево. Но Полянский объяснил, что есть и другие слова на букву «х», например, «хорошо».

Анджей Полянский: Концерты есть, самиздат — хорош (пиздат, сказал бы Романов), музыкантов — прорва. Чего нам не хватает? ЗРИТЕЛЕЙ! Тех, кто увидит афишу на заборе, соберёт друзей, придёт в кассу и купит билеты, чтобы получить удовольствие от творчества наших групп и подарить им в ответ своё ВНИМАНИЕ.

Что ж, начну так.

Все, без преувеличения, хорошо. Кроме зрителей. Пойдет? То есть сами музыканты (поэты, писатели, художники) и являются основной массой тех, кто то, что они производят, слушает (читает, смотрит, оценивает — «Ах!» или «Фе!»). Остальным это до лампочки (если вы имеете дело с электричеством) или по хую (если имеете дело... с акустикой!).

Все хорошо. Далее между делом вспоминается песенка про прекрасную маркизу. Все хорошо, как никогда. Конюшня, дом, поместье — выгорели дотла. Многим, не являющимся ни «ответственными квартиросъемщиками», ни лошадьми, весело. “Веселье” — ключевое слово. И в том смысле, что оно бьет ключом, тоже.

Веселится и ликует весь народ.

— Зима. Крестьянин торжествует. Весна. Крестьянин торжествует. Лето. Крестьянин торжествует...
— Что ты гонишь на крестьян?!
— Это не я! Это - крестьянин: гонит и торжествует!

А «не крестьянин»? Должны же были остаться. Остались!

Продолжу наметившийся вечер (вектор) воспоминаний. В к/ф “Досье детектива Дубровского” есть одна очень интересная ключевая сцена.

Дубровский: Вы бы в академии преподавали, как раньше, смену растили...
Экс-генерал госбезопасности, пенсионер, автор детективов-бестселлеров Китаев (блестяще играет Ульянов): Да-а... Это пустое, пустое: не тот апостол пошел!

Это я, вы понимаете, все о зрителях-слушателях. А христос — тот? Тот. Да вот приход — таков, каков поп. Сложный и тонкий, хотя и расхожий, каламбур.

Давеча был то ли творческий вечер Майка Науменко и группы “Зоопарк” (?!?!?), то ли вечер творчества Майка и “ЗОО”. Было почти здорово. Звук! Свет!! Дым!!! Выступавшие только в большинстве подкачали. Еще — зрителей не было. Почти. Ну, человек 50-60. Музыкантов и организаторов было почти столько же. Добавьте редакторат “подшУмка”; Мажару, которого можно считать за двоих; Варламьева, который на концертах появлялся только на сцене вместе с “Револьвером”; Шебеко, в последний раз отметившегося в числе зрителей лет пять назад; боевых подруг музыкантов; “святого мельника” в состоянии перенедопоя (выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотелось); парочку случайно забежавших соседей дома культуры... Остались “убежденные” посетители подобного рода действ? Или в минус зашкалило?

Аналогичные процессы происходят, похоже, везде.

Журнал “Осколки” (Санкт-Петельбург-Пидорбург): Поющему нужен слушающий — как минимум. И слышащий — как максимум. Только ты не говори об этом никому. Некому... Меня несколько обломало количество публики... Если б зал собрался, был бы, наверное, полноценный концерт... Фестиваль “Лестница” начался непраздничной суетой и растерянностью. 40-минутная задержка — ... вместите в этот срок нелады с аппаратом, отсутствие (несмотря на не виданную раньше рекламу) зрителей... В Питере на концерты “Дочь Монро и Кеннеди” приходит в лучшем случае 60 человек...

Наша редколлега Лена Вир о недавнем концерте в московском клубе “Форпост” — играли питерские Ступени, уже культовая Юлия Тузова и “наше” Обаяние Невовлеченности (Алена Кавкова + кусок Дисфункции Володи Козлова): В зале было десятка два человек, в основном знакомых Тузовой и Алены, которые прошли по “флайерам”.

Володя Козлов, редколлега, лидер Дисфункции, писатель: Два-три десятка слушателей для московских клубов, даже раскрученных — стандарт. Для арт-директоров главное, чтобы музыканты, которые будут играть, раздали по десятку флайеров. Остальное их не интересует. Часто не интересует даже то, раздал ты флайеры или нет. Каждая группа играет для своих, которых пригласила...
Условный Человек, болеющий за “коза ностра”, с обидой, веско: Зажрались!

Уй, мадам (месье), вы натурально ошибаетесь! Гляньте: на “элитные” группы, отнюдь не сплошняком бездарные, лом стоит. Стадионы не вмещают желающих. Так что “зажрались” в данной ситуации совсем не катит. На стадионы и в им подобные залы билеты подороже будут. В н-ное количество раз. Да и трудно говорить о перекормленности, когда число концертов в Могилеве отнюдь не измеряется числом дней недели и даже этих самых недель. А клубов, где регулярно играют р-н-р, у нас в помине нет. Чтобы пролить на проблему толику света (Толику — Света), вновь ударимся в воспоминания.

Одними из самых желанных гостей в нашем городке являются такие персонажи, как Боря Моисеев и Саша Песков. Второй, с внешностью “во сне увидишь — не проснешься”, кривляется под фанеру в обрамлении танц-шоу здоровенных мужиков-трансвеститов. Первый, один из тех, которых кривляет второй, расфуфыренный, как низкопробная стареющая блядь, читает рэпы голосом выжившей из ума Новодворской. Оба с удовольствием демонстрируют дамское кружевное нижнее белье, а Боря еще и кажет собравшимся поседевшую жилистую жопу. А люди платят сумасшедшие по могилевским меркам деньги и рыдают от восторга. Почему? Конечно, я видел и таких (честно-честно!), кому нравится голос Моисеева и кто считает, что “Голубая луна” — это о настоящей мужской дружбе. Не будем о крайних формах извращения. А остальные? Ну, у Киркорова некоторым морда нравится (блядь, вкус!) и голос (имеется — сдыхающего от сытости котяры). А у этих? Неужто жопы получше на жизненном пути не встречались? Мое непроходимое недоумение развеяла вполне взрослая, опытная, неглупая женщина.

Взрослая опытная, неглупая женщина: Людям хочется праздника!

Оп-па!

Людям хочется праздника. Если вы думаете, что только вдоволь пожившим и просто пожилым, то вновь заблудились. Давеча экс-р-н-ролльщик Майк Васильевич (НЕ Науменко!) с увлечением развешивал на мои то и дело освобождавшиеся —из-за отсутствия дам и водки — уши лапшу: какой офигенный праздник жизни — спортивная рыбалка.

Майк Васильевич: Даже посмотреть, как удят настоящие спортсмены — такой кайф. А самому поучаствовать... Можно даже ничего не поймать... Возвращаешься домой, отдохнув душой на 300%... Это не концерты устраивать, не песни писать и петь. Ни одного минуса, сплошные плюсы.

Нирвана. Буддизм (или дзэн-буддизм?) от рыбалки. (Вопрос, от каких тяжких трудов отдыхает нигде не работающий Майк, оставим за скобками. Не этими, вообще). Деньги, между прочим, тратятся на ловлю — почище, чем на покупку инструментов и организацию концертов. Да и поездки в другие города — не на сцены, на водоемы — требуют нехилой «копейки». Но это — не минусы, дефисы.

Вы думаете, Майк одинок? Нет, не как рыболов. И не в сексуальном смысле. Скольких рыбалка своим недрогнувшим крючком уже вырвала из рок-волн? Имя им легион. И легион — безразмерный. (Рыбу жалко!)

Людям хочется праздника. В р-н-ролле — от р-н-ролла — тоже. “Элитные” рок-банды им это дают (только это, зато много!). Конечно, “сабантуй” бывает разный (а не знаешь, не толкуй!). Чайфовский. Мумийтроллиевский. Ленинградовский. Чичеринский. Сплиновский. Бидвашный.
Земфировский. Агатакристиевский. «Горбатых», ушедших «на минус», как в некоторых школах до сих пор величают ватерклозеты, и прочие «бессмысленные галюны» упоминать не будем. Лучше помянем по-христиански. Хотя «за упокой души» не выходит: нету души.

— А у вас, Василий Иванович?
Чапаев несколько секунд вглядывался внутрь себя.
— И у меня нету…

Что роднит “стадионных”? Кроме отсутствия души? Да, тексты, ептыть! Иные — сверкающие алмазами глубоко-мысленной пустоты. Другие — простые, как хлебный мякиш. Третьи — безграмотные. В целом — жизнеутверждающие. “Праздничные”. Развлекательные. Без политики. Без эко-номики. Без “соцкультбыта”. Максимально удаленные от окружающей действительности.

Эскейпизм в чистом или нечистом (нечистый попутал!) виде. Вплоть до ужасненьких сказочек металевых бандформирований и, как апофегей, страшненьких баек Короля и Шута.

Король и Шут: “В ответ она захрипела, был дикий ужас в ее глазах. Часы звенели, она старела, пока не превратилась в прах...”

Металлюг, впрочем, “формат” обрезает. Потому что вновь действует правило комсомольско-молодежных смотров-конкурсов песни. Когда жюри из престарелых бабушек-дедушек и молодых-ранних функционеров оценивало выступления в первую очередь по принципу “тихо-громко”.

Жюри: “Вот “голубые эльфы” хорошо играли, тихо! А “зеленые гоблины” — плохо, плохо — громко!”.

Дело даже не в бессмысленности или расплывчатости текстов “стадионных” групп. Этим, с подачи БГ и Летова, грешат все кому не лень. Поскольку многим “юношам, обдумывающим житье” кажется, что «напугать муровца» — проще пареной репы: нагородить заумных строк, якобы намекающих на “толстые обстоятельства”, и — шедевр готов.

“Элита” уделяет основное внимание своему внутреннему миру. Что же тут противоестественного, спросит проницательный читатель и будет стопудово прав. Все естественно. Кроме того, что «потолок» их внутреннего мира — на высоте птичьего помета, не выше. Неестественно то, что, как бы ни пыжился Юрий Юлианович, “стадионники” никакого отношения к року не имеют. Никакой это не рокапопс, обычный попс. Каковым изначально р-н-ролл и был — поп-мьюзик. Это потом его “сбили с пути” отдельные продвинутые личности. Попс он, конечно, не по форме. Форма может быть любая. Очевидно: “Давай за жизнь!” Любэ — большее ДДТ, чем все, что сейчас делает Шевчук. То, что не удалось “рокеру” Юрию Юлиановичу, отменно слепил “попсятник” Игорь Матвиенко. Можно найти и другие примеры. Когда «попса» не менее глубока и прихотлива, чем “стадионные (стадные?) рокеры”. А уж о драйве и эротическом посыле и говорить не приходится.

Вернемся к “внутреннему миру”. У современных “лидеров рока в России” этот мир подобен кавеэновскому.

— “Екатеринбург-арт” представляет: внутренний мир пельменей!”

Принципиальной разницы между душевной-духовной организацией рок-менов-вуменов и попсятников нет. Покощунствую. Дошло до того, что журнал “КонтрКультУРа” был изрядно удивлен, когда сопоставил интервью восходящей звездочки андеграунда Юлии Теуниковой и звездищи эстрады Натальи Ветлицкой.

“КонтрКультУРа”: Эти два интервью изначально не рассматривались нами как материал для параллельной публикации. Их в разное время брали разные люди, с достаточно разными философскими задачами и установками. Первоначально даже предполагалось, что данные материалы войдут в некие антагонистические блоки издания… Но сказанное в ответ, против ожиданий, оказалось настолько конгруэнтно… между собою, что нам показалось уместным… увидеть оба разговора в рамках единого целого…

Вот так. Не вышло полюсов, колобок вышел. «Колобок» — это и есть надводная часть современного «айсберга» (и иванова — тоже).

Хватит кощунствовать. На самом деле произведения андеграундных авторов (Полянский говорит об “альтернативе”, Шум рассуждает о “живом роке”) сильно отличаются от произведенного “элитой”. В андеграунде духовности и душевности — с лихвой. Так же как бездушности и бездуховности — выбор большой (у «стадных» выбора нет, если не считать «Выбор России»). А также отсутствующей у “стадионников” глубины, эмоций, в конце концов, ума, фантазии и поэтических способностей. Правда, глубины эти слушателя часто (и справедливо?) пугают.

Сергей Гурьев: Много лет назад мировое искусство могло себе позволить не гнушаться категориями возвышенного и прекрасного, оперируя образами доблести, святой любви etc: лысую обезьяну уважали. Неукротимая эволюция, однако, вела познание вглубь человеческого существа, находя в нем по мере приближения к дну все больше грязи. Что удивительного, казалось бы? Вовремя остановиться было нереально, а истинный поэт не вправе игнорировать. И в то же время легитимность личности, как заправский кадавр, требует все новых пространств для развития.

Куда? Отстаньте, Шура. Ну так и на хрен среднему обывателю нужен такой художник, который вместо алых роз и страны Оз педалирует тендер, копрофагию и козлофилию? А вот Ирина Аллегрова поет о простой человеческой любви.

Заплутавший вкус на это больше не способен.

Итак, попc как последнее пристанище гуманизма. В этом что-то есть: милые и застенчивые люди поют про полистилистичность ебли, а мафия — о высоких чувствах. Поистине, там хорошо, где нас нет.

Во-во. Чего не встретишь в Марианской впадине души? Черт те знает, что встретишь. Страшно? Страшно. И больно. А где боль, там страдания. Мини-тест: чего больше всего боятся “дисциплинарные санатории”, в который превращается и территория б-СССР? Боли и страдания.

Причем не только гурьевский «средний», но и прочий обыватель, и те же «стадионники». У которых, конечно, не без страданий (не без Чебурашки, привет Жариков!). Но их садомазохизм —мягонький, с непременной инъекцией обезболивающего. И вот уже страна упражняется в хоровом пении: «У тебя СПИД. И, значит, мы умрем!..» Подразумевая: фигушки! Умрете-то вы! А мы будем наблюдать. Таким макаром (НЕ Андреем Вадимовичем) побеждая смерть. Щекоча оставшиеся нервные окончания.

— Дорогая, я поцелую тебя туда, куда тебя еще никто не целовал!
— Осторожно, милый, я не люблю, когда мне щекочут пятки…

Повсеместно наступившее “время героической трезвости” вынесло на щите основные принципы —Don’t warry, be happy и Take it easy (или Akuna matata вам больше нравится?). Рассуждать в данном контексте о том, что без боли и страданий невозможен ни нормальный человек, ни нормальный художник, — дразнить гусей и метать бисер перед непарнокопытными. Бессмысленно и банально.

Собственно, сам “андеграунд” (альтернатива) нуждается в непродолжительном медосмотре. Даже при беглом взгляде очевидно: “атлантическое сообщество”, об утрате которого так долго тосковали многие рок-деятели, восстановлено. В смысле “Атланты держат небо на каменных руках”. Если когда-то роль гранитной плиты исполняла советская цензура, сейчас ту же роль выкаблучивает “формат”. В результате в условный андеграунд оказались загнаны 99 процентов уродов, играющих (в) р-н-р в его различных проявлениях (тут те и питерский Телевизор, и могилевский Радио вер...). В основной массе —сами того не желая. Поскольку всесильный “формат” — не что иное, как “зашоренность мозгов”. Единственный формат, который можно признать логичным, — продолжительность песни в радиоэфире. Стандарт в таком случае — три-четыре минуты. Который в различных авторских программах вполне мог бы меняться — до полотен Пинк Флойд или “Стэйрвей ту хевен”. «Мог бы», но не меняется. Хотя ни длина этих зонгов-огурцов, ни их толщина — «стиль», «идеология», «манера» и т.д. — к формату отношения не имеют. Имеют отношение к анекдоту:

— А вам, девушка, какой огурец?
— А мне все равно, мне для салата…

Народу — кушать. От нашего стола — вашему столу. Сидят в различных выпускающих фирмах и на радиостанциях дядьки-тетки, оперирующие, как скальпелем, “понятиями” (в уголовном смысле?): “слишком мрачно”, “депрессивно”, “много пафоса”, “публицистика”, “любительщина”. И самым страшным — “это не нужно нашему слушателю”. При этом сам “хирург-паталогоанатом» цинично считает себя выше “своих слушателей”, отдавая предпочтение отнюдь не “Руки вверх!” (надо слушателю!), а, скажем, Ч(С)езарии Эвора (упаси слушателя Господь!).

Пожалте еще один тонкий и многослойный каламбур: каждый народ имеет тот формат, которого он заслуживает. Знаки препинания и смысловые ударения расставьте сами.

Впрочем, сам р-н-р изменился до неузнаваемости, а то и до омерзения.

Юрий Шевчук и Артемий Троицкий, хором: Когда-то рок был приключением — стал работой. Был религией — стал продуктом.

Андрей Макаревич: Любая гитара в «красном» углу светилась точно икона. А стала лопатой для гребли в “зеленой волне”...

Да-да, г-да, Большое Приключение в массе своей (имя которой «силос») закончилось рутиной и подражательством западному шоу-бизу. Поначалу в разных концах СССР именно играли в рок, играли в рок-звезд. Записывались на “антропах” и проч. подоб., тиражировали, любовно наклеивая на картонные коробки магнитофонных катушек “оформление”, — типа “альбом”. Концерты устраивали, фестивали... Узок был круг, ужасно далеки они были. И это доставляло удовольствие, вносило пикантность, делало властителями дум...

“Звезды” превратились в звезды — без кавычек. Что плохого, что р-н-ролльщики возжаждали кто доступа к телу массового слушателя, чтобы вынести свои мысли и чувства за пределы тусовки; кто нормальной студии, кто славы, и все — нормального быта. Но быт (И! Е!) определяет сознание. И сознание определилось — во времени и пространстве. Сменило не координаты, а саму их систему. Условный корм решил стать условной коровой. И стал.

Стареющая рок-звезда своему менеджеру-директору: “Критики тут пишут, что я оторвался от “улицы”. Ты бы купил мне вон ту...”

“Эфиория” улетучилась. Остались будни рабочих р-н-ролла. Праздник кончился, добрые люди. Пришли, условно говоря, “кальсоны”. И тихая грусть по тем временам, когда “звезды” ездили в метро. Нынче приходится мучаться в джипах. “Наши девочки в платьицах беленьких” с тоской ходят по арбату и тверской. И иногда даже не берут денег с таких, как Андрей Вадимович. «Не наши» сами вылазят на сцены, осознав, что брать деньги можно не только за ЭТО и не только с макаревичей. И поют-играют.

Нынешние девочки и не девочки (мальчики?) в подавляющем большинстве играют р-н-р, но никак не “в р-н-р”. Сломаны игрушки: дети наигрались. Выросли. Повзрослели. “Одни с годами умнеют, другие становятся старше”. Никому нет дела до того, что в играх тех было больше смысла и “серьеза”, чем в самой любимой работе. Праца — она праца и есть. Даже любимая. В первую очередь — способ зарабатывания денег. Материального существования. А абсолютно сытый и “материальный” рокер... Лучше мертвый.

Сергей “Чиж” Чиграков: “В этом году мы провели на гастролях одиннадцать месяцев”.

Что они видели? Вагоны, перроны, одинаковые залы, лица фанатов и устроителей. О чем писать песни? О вокзалах, вагонах, перронах... В лучшем случае. Это как в пресловутом “молодежном” перестроечном фильме, в котором собрали в огромный павильон “волосатых”...

Режиссер: “Тусуйтесь!... Тусуйтесь быстрее: съемочный день заканчивается!”

Ан, не тусуется.

Еще. Как-то журналист в беседе с уже «оторвавшейся от улицы» группой “Металлика” решил копнуть глубже. И был удивлен тем фактом, что этого «глубже» у членов группы — до фига и больше. Несколько удивленный интервьюер всплеснул руками:

— Отчего же все это не находит отражения в ваших песнях?! А в ответ:
— Мы ощущаем ответственность перед миллионами своих поклонников...

Добавлю то, о чем умолчали музыканты: “... Поэтому, завоевав эти и иные миллионы совсем другим, начали красиво и профессионально петь о всякой хуйне!”

У нас — те же яйца, и тоже — в фас. Группа “Маркшейдер Кунст”, к примеру, изображая из себя растаманов, стебется над чайфовским “Аргентина-Ямайка”.

— Достало! Мы для себя даже другой припев сочинили: “Блядь! Аргентина-Ямайка 5:5...”
Хорошо, но что поет она сама?!

“Маркшейдер Кунст”: Красиво слева, красиво справа. Сегодня Бундес, вчера Варшава. Куда еще занесет лукавый?..

Ну, и хули было копья ломать?!
И так повсеместно. (Футбол надо любить!)

Борис Гребенщиков давно: “Р-н-р должен быть подобен ножу в кармане!”

Юрий Романов недавно: “...Ну, хотя бы фиге!”

Что мы имеем? Лучше сказать — нас имеют.

— Если б я имел коня, это был бы номер. Если б конь имел меня, я б, наверно, помер.

Какой нож, какая фига? Заботливо отложим в сторонку НЕ «силос» — таких, как Ермен, Усов, Фомин, Подорожный, Кокорин и другие “наши” (ха-ха! Я “ваш”, б/у?). Они подтверждают правило. Остальные? Думаю, если ходите на концерты, слушаете кассеты, сами можете создать «Цитатник современного р-н-р». И в лучшем случае грустно ухмыльнуться.

Давеча ТВ-программа была на могилевском телевидении —“220 вольт”. О роке. Собрали на нее разных. В том числе несколько местных “панков”. Которые по такому случаю (!) выстроили “ирокезы”...

Режиссер передачи — “панкам”: “Говорите матом. Но не каждое слово — мат...”

И знаете, “панки” были в восторге и выполнили возложенную на них миссию: матер-р-рились! Эпатировали. Хотя после такого предложения надо было надеть костюм-тройку, аккуратно причесаться и блистать всем возможным и невозможным интеллектом. А лучше — послать режиссера и свалить. Ан, нет. “Если тебе пункер имя, имя крепи делами своими!” И это все о современном р-н-ролле, если вы не поняли.

Нельзя сказать, что р-н-р совсем перестал быть игрой. Только игра эта напоминает игру для детей-даунов. По давно написанным и жестким правилам. Все знают “пароли”. Открываем коробочку-конструктор “Сделай сам. Умелые ручки”.

Матерый педагог: “Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не руками!”

Достаем из коробочки Инструкцию. Читаем и собираем Панка: ирокез — 1 шт., мат — россыпью, “чернило” — 2 бут., анархия или “наци” — добавить по вкусу, Летов (Ватти) — 1-2 шт., Свинья (Роттен) — 1-2 шт., для извращенцев — Пурген (Сектор Газа, Красная Плесень) — 1шт.

Играйте с нами! Соберите по Инструкции металлиста, растамана, скинхэда, блюзмена, стрейтэджера и т.п.т.д. тыбыдым!

— Кто там?
— Это я, тыбыдымский конь.
— Иди на фиг!
— Тыбыдым, тыбыдым, тыбыдым...

Да, чуть не забыл.

Радиожурналист о концерте БИ-2 на “Нашествии”: “...И двадцать тысяч зажЫгалок...”

Артемий Троицкий когда-то: Я пришел в рокенролл как в Храм Удовольствий.

Артемий Троицкий сегодня: Гитарную музыку не люблю, гранж — тем более. Предпочитаю электронную... Я давно перестал относиться всерьез к словам популярных песен, искать в них эстетическое наслаждение и, тем более, ответы на проклятые вопросы жизни. Для этого есть другие тексты. Я был рядом с Сашей Башлачевым и узнал, что такое гений, что такое настоящее, но Башлачев ушел и с тех пор мое сердце разбито и склеить его абсолютно некому.

Кивович слинял из одной ХУйни в другую. Понятно: там удовольствий больше. Праздника больше. Фантазии больше. Развлекает лучше. Будем спорить? Хотя удовольствие и Удовольствие — две большие разницы. Онанизм — тоже удовольствие.

Из дневника онаниста: “...Попробовал женщину. Жалкое подобие левой руки”.

Однако я голосую (голым сую) за “женщину” (можно без кавычек).

Все мы периодически лукавим и передергиваем. Как говаривал граф Федор «Американец» Толстой, совре-менник Пушкина, любивший это дело за карточным столом:

— Да, я сам знаю, что играю нечисто, но не люблю, когда мне это замечают!

АК, конечно, был рядом с Башлачевым. А также Гребенщиковым, Майком, Мамоновым. Но зачем же он называет их песни «популярными». От английского «поп-мьюзик»? Так даже если эти песни были поп-мьюзик, с чем могу не спорить, сам давеча взял грех на душу, — популярными они не были! Популярными были в их время совсем другие. А там, где разбилось сердце АК, с тех пор побывали Янка и Саша-Дрантя (и некоторые другие). Что ж умный Троицкий сравнивает реального Башлачева с условным лагутенко?! Сравнивал бы с Подорожным, Багрицким, Непомнящим, Крижевским… Нынешними «популярными» непопулярными песнями. Может, не был бы столь категоричен: все — работа и все — товар. (Хотя Башлачев в известном смысле — тоже товар, блядь!)

Получается, что ключевые слова вовсе не те, которые бросаются в глаза, а проходящие романтическим фоном «мое сердце разбито». Так, даже если перестать искать в текстах ответы на проклятые вопросы бытия, хрен его склеишь «современной электронной». Испробовано. А то, что есть другие тексты… (Тут представляется чтение Евангелий-Корана-Талмуда — нужное отметить — под фон условного «Меркури Рев» или Шопенгауэра-Кастанеды — под «ЗЭП Мама»). Вряд ли одно обязательно противоречит другому. Скорее дополняет. «Другие тексты» ведь были и при Башлачеве. Просто АК давно перестал искать.

NB! Все еще часто имеет место обыкновенный обман (зрения? Слуха?). Р-н-р — это не музыка, это песни! Рок-музыка - аккомпанемент к тексту. Исключения — подтверждают правило. Или оказываются несостоятельными: попытки приблизить рок к “серьезному” музыкальному жанру критики не выдерживают. Нет рок-опер, есть оперы и не оперы («упалнамоченные» и «суховстальские», хе-хе). И аранжировки. Пока ломаются копия и луки, композиторы-классики (sic!), не заморачиваясь терминами, используют любой инструментарий, в том числе и рок-комбо, например...

Ж-л “КонтрКультУРа” №5: Нас морочат химерой мнимой синонимичности двух понятий, имена которым —актуально и модно. Добрый совет: как услышите от кого эти слова, употребляемые одно вместо другого или со знаком равенства — немедленно бейте с правой коротким хуком в грызло.

Децл менторства. Актуально — значит очень важно в тот или иной момент для понимания тех или иных насущных проблем. Например, как можно бороться с социумом, а как — лучше не надо. Грубо говоря, Достоевский недавно был актуальнее Пелевина, а сейчас — актуальнее Мураками. Тем не менее автора «Бесов» сейчас читают меньше, и за это кое-кто должен получить пизды. А именно — тот, кто лечит народ на предмет модно, уводя его от вышеозначенных насущных проблем в сторону поебаться (тоже, конечно, в чем-то насущная проблема, но все-таки…). Модно — это лечка на тему того, что нужно читать, а главное, на себя напяливать, чтобы тебя как можно больше зомбированных идиотов хотели трахнуть. Или чтобы от твоего вида и речей как можно больше зомбированных идиоток раздвигали ноги. Гнусная зараза, лишающая человека выбора и возможности строительства личности с учетом собственной специфики.

В очередной раз пожимаем кисть автору “Контры”: слишком часто в последнее время эти понятия путают, умышленно и по недомыслию. Отъехав к теме нашей лекции: сегодня, когда очевидно, что р-н-р-песни — не модны; они не утратили актуальности. Может, даже стали “более чем актуальны”. Не углубляясь далее (некуда да и — ваша очередь): из трубы А в бассейн Б вытекают цели (мишени) и задачи тех, кто не может отвязаться от этой «филии» — играть (в) р-н-р.

Конечно, и песни могут быть «развлекательными». Более того, Башлачев и Дркин, к примеру, доказывают, что они должны присутствовать. Но не только и не столько такие: бесспорно, развлекать есть кому и без р-н-р и получается у них лучше. Стоит ли с ними соревноваться? Не стоит!

Если вы “в танке”: сегодня поэт в р-н-р — больше чем поэт. Шутка. Просто — рокенролльщик сегодня — вначале поэт. А потом все остальное. Стили, профессионализм-непрофессионализм, имедж и тэпэ.

Андрей Макаревич: “Ты помнишь, вчера была такая игра — стоять чуть-чуть вне закона, бодаться с совком в тупой черно-белой стране...”

От того, что страна иногда слепит глаза какими-то непонятными цветами, она не перестала быть ни тупой, ни черно-белой (радужный спектр в сумме дает белый). Только почему-то считается, что бодаться сегодня — моветон, не модно — не актуально. В грызло! Бодаться как раз очень актуально! Тем более, в Год Козла (привет, Силя!).

Сергей “Силя” Селюнин, “Выход”: Наступил долгожданный Год Козла. Значит, круто пойдут у нас дела!... Если не пообломают нам рога, не останется у нас ни одного врага...

Эдуард Лимонов: С советской властью разногласия у меня были чисто эстетические.

Вот! Внимательный читатель уже понял, что я не призываю всех пополнить ряды летовых-ерменов.

Тысячи и тысячи оборон-адаптаций — так же ужасно, как тысячи и тысячи “золотых колец” и “блестящих”. Но разногласия — не исключительно с властью, вообще с окружающим миром (внутренним тоже!) — могут быть не только экономические (ужас, ужас, кошмар-р!) и политические, а и эстетические, и философские, и этические, и... Определитесь. Отрастите рога. Удачи вам (и вашим подругам) на этом пути. А как вы обзовете то, что получится, это мелочи. В конце концов, вернется Шум с края Земли, — обзовет (и вас, и то, что у вас получится!).

Борис Гребенщиков: “Р-н-р — это жмур”.

Ну, и хули, вы-то еще нет? Бодайтесь!