19.02.2013 666 альбомов белорусской судьбы. Обаяние Невовлеченности - 2006 «Ребро», Обаяние Невовлеченности - 2012 «Маятник» (Юрий Романов)

Роскошь Нечеловеческого Общения (РНО)

бд)Эдгар По как-то сказал, что длинного стихотворения вообще не существует в природе.
Я думал о наслаждении читать и о наслаждении писать, но - публиковать?.. Нет, никогда.
Как-то я спросил Альфонсо Рейеса, зачем мы печатаемся, и Рейес мне ответил: "Мы публикуем свои произведения, чтобы не тратить жизнь на бесконечное переделывание черновиков". Думаю, он был прав.
Меня всегда очень удивляет, когда речь заходит об окончательной редакции. Разве можно предположить, что автор когда-нибудь не посчитает неуместной какую-нибудь точку, эпитет? Это абсурд.
От страницы прозы читатель ждет новостей, информации, суждений; читающий стихи в свою очередь знает, что они должны воздействовать на его чувства. В самом тексте нет никаких различий, они в читателе, в разной читательской установке. Я думаю, что и классика - это не книга, как-то по-особому написанная, но книга особым образом прочитанная.
Хорхе Луис БОРХЕС dixit.

Ну что, об умении писать и читать?

Среди некоторой части слушателей и обсерверов в середине 1990-х бытовало мнение, что Егор Летов своими шумными грязными гитарами, диссонансами да атональностями безнадежно испортил красивые мелодичные распевные и лиричные песни Янки. Кое-кто даже попытался придать им «необходимую» оправу. Где-то в Сетиве наверняка болтается двойной альбом, в котором в этом качестве выступают электронные барабаны и «кудрявые» есенинские гитарки...
Сказать тривиальное? Суть «оправы» заключается в том, чтобы наиболее выгодно подать «камень». Она не должна отвлекать внимание на себя, бросаться в глаза. А лучше всего - притягивать его, но не к себе, к камню.
В этом смысле работа Егора с песнями Янки представляется мне близкой к идеалу. Фон - куча говна - драйва и шумов? Отлично! В этом «говне» голос Дягилевой - тот самый алмаз, сияет, как завещали (Баретту) великие флойды:)

Сразу расставим точки над «ё»?
Песни Алены Кавковой мне нравятся давно. Хорошие песни, а порой замечательные. Это к тому, что наличие «алмаза» - налицо:) С оправой, Обаянием Невовлеченности, сложнее.

Сознаюсь, ОН мне больше всего нравился в том виде, который и зафиксирован-то толком не был. Точнее, был зафиксирован на носителях нематериальных, типа «память»
...Свин Неменков принес группу «Мест Нет» в жертву - на алтаре песен АК.
Выйдя из Мест - в Обаяние, группа играла как умела что умела. Назовем это «панк». С Аленкой на переднем крае «панк» автоматически делался «НЕ панком»: она была не просто «девушка с гитарой», фронтвумен, но автор. Взращенный, по собственным словам, на - в разной степени далеких от панка - Чиже да Янке. Так что нужного (Шуму:) градуса истерики от нее добиться было просто невозможно.

Разумеется, возникшие поначалу в некоторых головах (моей?) параллели между ОН и Янкой были явной натяжкой: и мелодика, и манера стихосложения, и суть текстов серьезно разнились. Там, где у Яны была трагедия, у Алены, пожалуй, была драма... Но вот подача, «оправа» взросли ягодами одного поля.
Так - криво, косо, но круто - продолжалось, пока группа проходила эээ «период бессознательного».
Постепенно Алена и музыканты начали себя осознавать - чем дальше, тем больше. Этот-то период «начального осознания» и зафиксировал альбом «Ребро».

По сути это сборник хитов ОН: «Очередная ночь», «Где ты сейчас», «До звезды», «Гудвин», «Помнишь», «Напиши», «Утро солнечное»... Под это на концертах группы плавились, а порой и истекали каплями воска эмоции слушавших. Почему же отклик на «Ребро» оказался таким «тихим», не адекватным тому, чего заслуживали песни? Виной то самое «начальное осознание».

Как я уже сказал, поначалу ОН играли, как Бог на душу положит. Бог клал: играли «беззаботно», естественно. Если бы Обаяние засело в студии в тот момент, мы бы имели ДРУГОЙ альбом. Нареканий на который было бы гораздо меньше. Потому что вышел бы он гораздо более ЦЕЛЬНЫМ.
К реальному, не воображаемому моменту записи музыканты и их ближайшее окружение подошли «озабоченными» - поиском НУЖНОГО звука. Но озаботились, выразимся так, своими партиями. Подзабыв, что «партия у нас одна»: группа - сама себе партия. И всё, что идет в разрез с её генеральной линией, - уклон. С которым сам Джа велел бороться, бороться и бороться.
Беда в том, что генеральная линия была не прочерчена, а лишь намечена робкими штрихами. Алёна никогда не была склонна к диктаторству (а кто-то в группе непременно должен хоть иногда примерять на себя этот наряд, иначе все рискует свалиться в хаос). Кроме того, изначально испытывала к своим музыкантам чувство трогательной благодарности с примесью чувства вины за то, что они из СВОЕЙ сделались ЕЁ группой... А другие «обаяшки» не чувствовали себя вправе (в силах?) придать саунду нужную форму.
Вот и получилось, что каждый думал о том, как бы не потеряться на общем фоне, выглядеть попривлекательнее. Лучшее банально стало врагом хорошего.

Гитаристы играли так, как понимали и чувствовали ОНИ. Упрекать их, что сыграно плохо, нельзя. Просто гитары часто - «чужие», живут сами по себе, а песни - сами по себе.
Басист наслаждался новым хорошим инструментом и убеждал, что многому научился.
Перкуссия доказывала не для всех очевидное: что вообще нужна.
Скрипка искала не столько себя, сколько Алену: пыталась обозначить, что за строчками все-таки стоит она.
Клавиши были случайными вкраплениями.
Барабаны старались всех примирить. Но не слишком преуспели.
На таком - минном - поле голос порой выглядел робко и растерянно. А в основном тоже жил своей жизнью: не В, но ОКОЛО и НАД.

Короче, получилось - каждый сам за себя, один... кто - за всех?
Можно считать, что «за всех» пришлось отдуваться звукорежиссеру Денису Манёнку, который (поневоле?) выступил в роли матерого саунд-продюсера, законодателя трендов и брендов: «Сегодня все так делают!» Вот только Обаяние - НЕ ВСЕ, а лучше всех:) Приводить ОН к общему знаменателю было ошибкой. Наверное, участники группы да и Денис это чувствовали. Но «нарисовать новый знаменатель» не смогли.

Так что перлись от альбома лишь те, кто и раньше «сидел» и «висел» на этих песнях. Да и они достаточно давно разделились на два неравных крыла: те, кому нравился ОН, и те, кому милее была Алёна с гитарой, без ансамбля.
А что другие? Другим на таких «крыльях» летать оказалось проблематично. Ощущения «случайного слушателя» выразил мой старый друг, который пожал плечами:
- Это же «Наше радио». Ну, полный формат...

Подобную оценку можно было бы даже считать лестной, а работу - удавшейся, если бы воспринимавшиеся как форматные песни... попали бы в формат! Но попадания не случилось, случилось лишь ОЩУЩЕНИЕ формата - у тех, для кого «формат» - не благо, а совсем наоборот. Одновременно с ощущением НЕ формата - у тех, кто им заведовал. Иными словами форма получилась вполне форматной, «гладкой». При неформатном содержании. Оно - колючее, шершавое и угловатое - не лезло в формат даже с мылом.
Почему? Ты и сам знаешь. Не сегодня то сложилось, что главным в форматном содержании стал «позитив», под которым чаще всего скрывается усредненное «бодрячество». А также «простота», тут уж определенно - хуже воровства. Да, тому были кгм объективные причины. Но объективные причины имеют обыкновение меняться. А «наш формат» такого обыкновения не имеет.
Поэтому «узок круп» форматного музыканта! Хочешь попасть в (адамово) яблочко? Брысь в однояйцевые близнецы к уже застолбившим место в эфире! Сосать у МЧС - Miortviye Cheburashki Society.
Послабления допускаются лишь для тех, кто ненароком потрафил вкусу «заведующего» имярек. Да для немногих «монстров», успевших стать таковыми еще до появления FM. Остальные совковой лопатой огребают эпитеты, страшнее которых в «позитивном» мире нет: «грузилово», «тоска» и - о, ужас! - «чернуха».
Боль и страдание - жупелы, квинтэссенция страхов современного человека.
То, что без них, по меткому наблюдению Лимонова, человек не может быть человеком, пугает гораздо меньше, чем их присутствие.
То, что невозможность чувствовать боль - аналгезия - болезнь, и те, кто ей болен, обречены и долго не живут, не волнует.
То, что только через боль и страдание можно - нет, не «зарядиться позитивом» (люди-батарейки?), но пробиться, испытать мгновения настоящего счастья и света, не доходит.
Метафорического бендеровского «миллиона сразу» жаждут единицы. Лучше «балагановская мелочь». И можно частями.
Алёна, а вослед ей ОН, хотели миллион и СРАЗУ! При этом речь в песнях шла о том, как херово, когда день за днем, ночь за ночью вынужден довольствоваться мелочевкой.

- Фитилек-то прикрути, коптит!

Сказано - сделано. Вослед падает градус пафоса. Можно поискать и в другом месте. Для этого придется на некоторое время углубиться в цитирование.

...Панк разрушил все вертикали, в том числе и мужскую. Из цельного мужского ядра возник конгломерат половых дробинок. А «новая волна» на основе этого стала строить андрогинный образ.
...В мужиках стало катализироваться бабье начало в виде рыхлости как идеологической, так и психосоматической. А женщины больше стали рождаться с тяжелыми подбородками. Стричься под кошек.
...Русский рок всегда был асексуален. Воплотить на сцене мужской образ - этакий член с гитарой - до сих пор не удавалось никому, да и желания особого никогда не возникало. Необходимость этого, в контексте русского рока, долгое время чувствовала только публика. И "generation next", который карабкается на сцену сегодня. Действительно: как не затосковать, когда на сцене одни пидоры-индивидуалисты, эзотерики и социологи-декламаторы.
...Публике сегодня важнее заполучить в свою душу живого урода, чем любоваться на картинных героев.
...То, что происходит сейчас - это не феминизация рока, а напротив - маскулинизация, ибо на смену пидорскому "гитлеро-сталинскому" мачизму приходит здоровое поколение рафинированного мужского рока, performed by girls. Агрессивную, хотя и достаточно харизматическую "мужественность" более чётко и естественно демонстрируют Земфира и Арбенина, чем, скажем, БГ и Шевчук.
...Женского рока не существует по определению, потому что "играть рок" равняется "иметь публику", а это уже прерогатива явно мужская. Отсюда выходит, что все бабы в роке - мужики. В теории, "женщина в роке" - понятие деструктивное, ибо попытка воплотить мужскую сексуальность через женское тело изначально обречена на поражение.
...Эстетически зараженному гомосексуальным мачизмом русскому року, который есть не что иное, как "мужской клуб", где-то что-то защемило.
...Мужчина-гетеросексуал сейчас недостаточно креативен.
Конец. Цитаты.
В этом месте делаю паузу, чтобы ты смог осмыслить вышесказанное и поспорить с автором цитат.

ПАУЗА.

Перефразируя Дольника, - осмыслил? поспорил? иди!

Некогда один из русских рок-теоретиков говорил о роке в Союзе самого оголтелого перестроечного периода как об «атлантическом сообществе» - в смысле, «атланты держат небо на каменных руках» Мол, в какой-то момент под «крышей» рокенролла собралось множество людей, которые, по гамбургскому счету, не имели к нему отношения. В силу того, что из других, близких им по духу сфер их выдавило в рокенролл. Когда же крышу снесло, начался Исход. Кто отправился в кино, кто в живопись, некто - в литературу, те - в театр, эти - в фото итэдэ. Что, несомненно, значительно обеднило палитру местного рокенролла. Сделало это в силу обстоятельств «макросинтетическое» явление - «микросинтетическим».
Параллельно смещались акценты: совковый рокенролл на пути к несовковому становился все менее «студенческим», все более «петеушным» и «школьным».
Затем случился Исход намба ту - мужиков-гетеросексуалов из рокенролла. Поскольку в определенный момент стало можно осваивать не только другие сферы искусства, но и другие сферы жизни, например, бизнес и политику. Где, с одной стороны, мачизм был куда как востребован, с другой, били такие фонтаны - куда там любому искусству! Так что логичнее было бы говорить не «мужчина-гетеросексуал стал недостаточно креативен», но мужчина-гетеросексуал в искусстве, а в нашем случае - в РОКЕНРОЛЛЕ, стал недостаточно креативен.
Асексуальность местного рока была достаточно прочно связана пуповиной с христианско-социалистическими традициями: «Мы не против интимности, но вокруг должен стоять коллектив!»

Когда вослед за первыми стали разрушаться вторые, пуповина лопнула. Старые традиции если не разрушились до основания, то стали восприниматься, как анахронизм. Новое время - тотального одиночества, смятения, брожения умов и гормонов - требовало новых традиций. Могли ли на расчищенном до основания поле вместо плевел взойти злаки, мог ли рокенролл пойти по иному пути? Вряд ли. «Потрясение основ» было изрядным. Маятник качнулся слишком сильно.
Давешнее «все за одного» размывало личность. Пришедшее ему на смену «каждый сам за себя» не формировало размытое, но «окукливало». А в последнем случае «гомо» гораздо органичнее, чем «гетеро»
Так что - вослед запросам изрядной части слушателей - асексуальность местного рокенролла превратилась как минимум в бисексуальность - с явным уклоном в ж. В «эпоху Лагутенко» мужчины-мальчики стали искать «внутреннюю девочку», женщины-девочки - «внутреннего мальчика». Причем в этом процессе дамы преуспели намного больше. В конце концов, спать в одной постели для них гораздо привычнее
Случившаяся тотальная «феминизация рокенролла», на деле вылившаяся в его маскулинизацию земфирами-арбениными-сургановыми, произвела на свет любопытное потомство. Во-первых, «девочко-мальчики» оказались гораздо интереснее «мальчико-девочек» (не только в силу традиционного отношения к последним, но и в силу большего таланта, харизматичности и драйвовости первых). Во-вторых, «маскулинные дамы» сделались форматом чистой слезы:)

Вот тебе и еще одна глыба в фундаменте неформатности Обаяния Невовлеченности. Вразрез с тенденциями - Алёна не только не «развивала» в себе имевшуюся поначалу некоторую эээ навеянную рокенролльными пристрастиями и «идеалами» мужскую составляющую, но, напротив, постепенно от нее избавлялась. По мере того, как усыхал и скукоживался ее «внутренний мальчик», песни становились все более женскими. А «женского рока не существует по определению»:)

Возможно, Обаяние Невовлеченности - одна из самых заметных и ярких групп современности именно потому, что в его лице мы имеем (ой!) именно этот, мать его, «не существующий женский рок».
Возможно, именно поэтому песни Обаяния по-прежнему не имеют адекватного, достойного их отклика. Ну, не «имеет» Алёна публику - ни на концерте, ни с альбома! А большая часть современной публики имеет - читай «умеет любить» - только тех, кто ее «имеет».

...Пока я теоретизировал, ОН тоже не стоял на месте:)
Цепочка, начавшаяся - помните? - «периодом бессознательного», продолжившаяся периодом «начального осознания», пополнилась еще одним звеном - приближением к «полному осознанию».
Вот так мы в нашем гольфе и докатились до, прости Господи за очередное двусмысленное сравнение! - лунки №2 - альбома «Маятник».

«Начальное осознание» имело своим итогом то, что Обаяние... перестало существовать в его прежнем виде!
Гитарист и барабанщик сменились, а басист изменился:)
Скрипку по мере надобности дополнили виолончель и альт. А она сама стала из ремешка для поддержки «штанов» их важным элементом:)
Кроме того, по той же нужде та же рука ласкает не струны, но клавиши.
Перкуссии ничего не надо доказывать: Иван стал мужем Алены, а затем и отцом их ребёныша.

Некто сказал «во всякой женщине есть загадка...»
Некто продолжил «...отгадка которой - беременность».
Я б заменил (дополнил?) «беременность» «материнством». И подписался:)
Недаром на обложке «Маятника» список тех, кто принимал участие в записи, венчает строка: «Ян Иванович - внутренний голос»

Кстати, о голосе. Голос Алёны на «Маятнике» не растерян, не потерян и не отстранен. И дело не только в том, что он креп вослед тому, как - вновь появившись, уже на новом уровне - крепла поддержка музыкантов. Если позволено будет так выразиться, «окрепла» она сама. Превратившись из утёнка в лебедёнка? Бросай читать сказки:) Просто повзрослела. Поскольку, если мужчину в основном взрослит смерть - более старших в семье - пока не сделает взрослым окончательно, не оставив никого между ним и Господом; то у женщин есть и иные поводы повзрослеть.
В процессе взросления не только голос АК, но и тексты избавились от шершавости, угловатости и кгм некоторой плоскости. Нет, не стали гладенькими и обтекаемыми. Но приобрели большую глубину и иной «угол падения и отражения».
Сравните, вот так было в «Ребре».

Да, я свершившийся факт
И не надо меня констатировать
Я научилась с листа
Молиться и медитировать
Я научилась с листа
Плакать, смеяться и пить до дна
Только опять пуста
Выжила, только опять одна
Приметы, обряды, обычаи есть везде
Вот свадебный стол ставится буквой «П»
Это Петля. Или Память. Или Полный Пиздец
Поздняя Песня. Или Последний Припев
(«Очередная ночь»)

Утро. Будильник. Очередной геморрой
Не открывать дверь, не отвечать на звонки
Чем ваши праздники, да лучше сдохнуть с тоски
Чем ваше братство – лучше ничьей быть сестрой
Утро. Будильник. Ты хочешь счастья, а я
А я не верю, что это возможно
Я помню с детства: мне не положено
Я ищу руки, но держусь за края
Дайте мне знать, что это не навсегда
Найти бы дверь, где откроют и примут
(«Утро. Будильник»)

Знаешь, это так сложно - верить в добро
Это так сложно - жить вопреки
Каждой жизни да будет добротный гроб
И гербарий из листьев сухих
Знаешь, это диагноз - верить в добро
Это диагноз - жить вопреки
(«Гербарий»)

А вот так - в «Маятнике».

Я пробую стать смелее
Без страха пройти там, где зыбко
Во имя великой цели
Во имя Твоей Улыбки
Тем и живу, как видишь
Так и живу - не медленней, не быстрей
Не в тесноте, не в обиде, не в золоте
А в свете улыбки твоей
(«...Улыбки»)

Так меняй же перчатки на варежки, если не поздно
Если есть еще те, с кем хотелось бы быть ближе
Оглянись на бескрайнее небо, на небо звездное
Поднимись со мной выше, и выше, и выше
Тем, кто ложится спать – спокойного сна
А тем, кто ложится не спать, пусть им будет весна
Весна в шалаше, лето под одеялом
И пусть нам больше не покажется мало
(«Варежки»)

Так долго я брела по дну
Переболеть успела каждой строчкой
В глазах твоих читаю я весну
Но не могу сказать, насколько прочно
Она в тебе
Ничто давно не вечно под луной
И за душой давно ничто не вечно
И можно говорить: иду домой
Но чувствовать: путь этот бесконечен
Но есть всего лишь несколько минут
Пропахших нежностью и ароматом кофе
Мы в них нашли единственный уют
Теперь я называю их любовью
Она во мне
(«Ничто и ничего»)

В мире равнодушья и вранья
И бездумной вырубки корней
Мне с тобой теплей, чем без тебя
Этого достаточно вполне
Чтоб сберечь слова, учусь молчать
Снег, и зной, и дождик проливной
Что мне, если нынче по ночам
Мне не страшно, если ты со мной
Сколько нам отпущено судьбой
Знаков, снов и неслучайных встреч
Мир благодарю за дар такой
Научиться бы еще
Беречь
(«Вполне»)

Саунд «Маятника» счастливо избавился от огрехов «Ребра».
Показательно, что музыканты научились... кончать! Умение вовремя кончить - это, между прочим, великое умение, приходящее с опытом:) Неопытным хватает ума и сил - на вступление. Иногда - не развитие. А вот кода выходит спонтанной и смазанной. На «Маятнике» же нет случайных многоточий и «клякс», сплошь - точки да восклицательные знаки.
Про гитары уже не скажешь, что они чужеродны песням. Да и остальные инструменты и партии - к месту и на месте. Ткань «Маятника» - не дырявый ситчик да протертая джинса «Ребра». Тут тебе - вельвет да шерсть, бархат, кашемир да шелк... Короче, не аккомпанемент, настоящая музыка.
Кстати, далеко не всегда цепляющаяся за гитары. Разве что в качестве «базиса», но не «надстройки».

Еще одна отличительная особенность саунда ОН образца 20/12 - в большинстве треков отсутствует напряжение. Которое современный слушатель в массе тоже не жалует. Ну, неуютно ему в такой атмосфере! Не хочет он, чтобы его напрягали. Хочет, чтобы расслабляли, чтобы уютно:)
Ну, «уютно» - это, слава Богу, не про Обаяние. Но то, что «Маятник» не воспринимается, как андеграунд, - очевидно.

Кстати, я не зря вновь употребил глагол «воспринимается».
Исполнителей, которые осознанно выбрали подполье, всегда было - по пальцам пересчитать. А вот тех, кто попадал в него - никаких пальцев не хватит.
Речь не об откровенных бездарях. И не об обстоятельствах, которые чуть не поголовно загоняли некогда, загоняют и теперь музыкантов в андеграунд. А именно о восприятии. Для этого уместнее всего - параллели с живописью.

Так вот, ВОСПРИНИМАЕТСЯ как андеграунд, андеграундом СЧИТАЕТСЯ, когда исполнители - в силу нежелания или неумения - остановились на стадии «эскиза». Когда, чтобы увидеть готовую «картину», слушателю надо додумывать, дорисовывать силой собственной фантазии, а то и души. Большинство к этому не склонно: это ведь тоже творчество, а творить не умеется или не хочется. Хочется потреблять.
Следующая за «эскизом» стадия - «набросок». К таковым можно отнести «Ребро». Недоделанность также отталкивает изрядную часть слушателей. Нет, на «набросок» уже не так легко поставить клеймо «андеграунд». Но вполне можно употребить, как некая знакомая, словцо «жмёт». Вот «наброски» жмут потребителям. Натирают им определенные места.
И, наконец, «картина». «Маятник» - это, без сомнения, она. Но даже если автор дошел до стадии «картины», это не гарантирует успех либо понимание. Нужно - опять! - чтобы «картина» была оправлена в «раму формата». И дело не (с)только в мастерстве, с которым она выполнена. Дело в стиле: реализм там, кубизм итэдэ.

Мода нынче вертится вокруг «не затрагивающего ничьих интересов» абстракционизма. В почете у потребителей - «интерьерные» песенки и музыки. От них - ни холодно, ни жарко. Не болит (голова у дятла).
Стиль, в котором выполнен «Маятник», видится мне «импрессионизмом». Ну, не ту группу назвали «Гоген»:)

Не могу сказать, что краски саунда ОН мне всегда нравятся, всегда близки. Я долго не мог сформулировать ответ на простой, казалось бы, вопрос: почему? Теперь, кажется, могу.
Я, как ты давно понял, неровно дышу к эээ рокенроллу. А от изрядной части рокенролла, который мне в ОН был симпатичен, Обаяние избавилось. В то же время избавилось НЕ окончательно!
Да, «Маятник», в отличие от «Ребра», альбом органичный. Но цельный ли? Вряд ли. Уж слишком много в нем разнородных «тканей» и «красок».
Именно потому я и рискнул сказать, что на «Маятнике» зафиксирован процесс приближения к «полному осознанию». Оно, кажется, не за горами. Думаю, следующий альбом нам его продемонстрирует во всей красе. Кажется, придя к нему, ОН ОКОНЧАТЕЛЬНО избавится от рокенролла.
Хорошо ли это? В определенном смысле, несомненно!
Перефразируя королевского мушкетера, известного под погонялом Атос, «рокенролл - это такая игра, в которой выигравшему достается смерть».
Алёна в нее играла, но, слава Богу, не выиграла. Значит еще поиграем.

Продолжение следует?

@ ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА ЗАЩеку

*caveat emptor