В преддверии акустического концерта Тимофея Яровикова в Гомеле, могилевского автора добрым словом вспомнил один из отцов-основателей Гомельского рок-клуба, Дмитрий "Огневит". В своей статье Огневит припомнил некоторые моменты нашей общей истории, поэтому ею просто нельзя не поделиться...
- Еще до знакомства с Тимой я услышал его песни. Это была быстро ставшая хитом гомельских подземных переходов «Пропасть», «Татарин» еще со строчками про макияж, а не камуфляж, и «Женщина-сестра». Первые две песни я даже подобрал и разучил, чтобы играть на междусобойчиках.
Весной 2007 года мы открывали Гомельский рок-клуб. На большой сборный концерт решено было пригласить флагманов могилевского андеграунда — группы Глюкі и Сердце Дурака. Тогда мы с Тимой, если мне не изменяет память, впервые и познакомились. Я зашел в каморку, в которой располагалась репетиционная точка в ДК Фестивальном, а заодно и гримерка во время концерта. Тимофей сидел на полу в тельнике в окружении слушателей и играл песню Комитета охраны тепла — Африка. Атмосфера, которая царила на репточке, показалась мне тогда даже предпочтительней, чем та, что была в зале во время концерта.
После этого мы пересекались еще несколько раз. Например, на концерте в могилевском клубе «Куба» на открытии сезона концертов Центра живого рока.
Спустя почти десять лет можно подвести промежуточные итоги. Гомельский рок-клуб прекратил свое существование, хотя не удивлюсь, если он до сих пор есть на бумагах ДК. Группа, в которой мы начинали свой путь в музыку, приказала долго жить. Могилевский ЦЖР превратился в подкасты-воспоминания Шума, а группа Глюкі стала группой Akute. Пожалуй, неизменным осталось одно: песенный и поэтический талант Тимофея.
Мы нечасто сейчас встречаемся с Тимофеем. Разве только когда он приезжает с концертами в Гомель или когда он заезжает сюда по пути куда-то еще. Но каждый раз это бальзам на мое сердце. Ведь кроме того, что Тима - автор пронзительных и безукоризненных песен, он чуткий и интеллектуальный собеседник, которых еще поискать.
Я мог бы вспомнить, как вместе с Тимой ползали по горам в Карпатах и играли песни на вершине горы на высоте в полторы тысячи метров или как за бутылкой виски залезали в теологические дебри, говоря о религии и искусстве. Как случайно встретились этим летом в Витебске, а потом пошли петь песни и читать стихи в местный парк. Яровиков — один из тех потрясающих людей, с которыми легко и здорово иметь дело. Воннегут писал про такие случаи — карасс.
Все больше убеждаюсь в том, что чем художник, в широком смысле этого слова, круче, тем проще он в общении и быту. Яровиков, несмотря на то, что с его талантом он мог бы выделываться и выкобениваться как заправская рок-звезда, в жизни предельно простой и добрый. Если бы я подбирал литературного персонажа, который больше всего походит на Тиму, то это был бы Снусмумрик из сказок Туве Янссон — бродячий менестрель с гитарой. Я не уверен, есть ли у Тимофея Валерьевича такая шляпа, но трубка и губная гармошка точно имеются.
Огневит высказал, что думает о Тимофее Яровикове (Дмитрий "Огневит" Новиков, ноябрь 2016)
Войдите на сайт, чтобы оставить ваш комментарий:
 |
